Психолог Артём Стрелецкий строит свою практику на радикально противоположном традиционным методам подходе, который он называет шоковой терапией. Его философия проста и беспощадна: человек способен решить свои глубинные проблемы, только бесповоротно разобравшись в себе и навсегда прекратив лгать самому себе. В то время как коллеги предпочитают долгие месяцы эмпатичного слушания, сочувствия и осторожного ведения клиента к инсайтам, Стрелецкий выбирает тактику агрессивного противостояния. Он намеренно провоцирует, оскорбляет и высмеивает тех, кто приходит к нему за помощью, считая, что только выбив человека из привычной, уютной колеи самообмана и жалости к себе, можно добраться до сути его травм и комплексов. Его методы шокируют, но при этом приносят видимые, почти мгновенные результаты для некоторых пациентов, уставших от бесконечных разговоров без изменений. Успех и популярность такого подхода растут, практика процветает, подкрепляя уверенность психолога в собственной правоте и уникальности его болезненной, но эффективной методики. Однако эта рискованная игра на грани человеческой психики приводит к трагической развязке, когда один из пациентов Артёма совершает самоубийство. Эта смерть становится жестоким ударом, заставляющим пересмотреть все основы построенной Стрелецким системы. Внезапно его провокации и жёсткость, которые он считал спасительным хирургическим вмешательством в душу, предстают в ином свете – как потенциально разрушительная сила, с которой не каждый способен справиться. Трагедия ставит перед психологом мучительные вопросы о границах допустимого, об ответственности терапевта за жизнь и состояние того, кто доверил ему свою боль, и о тонкой грани между исцеляющим шоком и непоправимым вредом. Сюжет погружает в глубокий внутренний конфликт главного героя, вынужденного столкнуться с последствиями своих действий и переоценить не только профессиональные принципы, но и собственные мотивы, скрытые за маской бескомпромиссного правдолюба. История превращается в напряжённое исследование цены, которую можно заплатить за истину, и этических пределов помощи, где каждая провокация оборачивается игрой с огнём, способной испепелить чужую жизнь и навсегда изменить жизнь того, кто считал себя лишь инструментом жёсткого, но необходимого очищения.